Странно, но никто не интересуется по-настоящему важными вещами. Кем работаешь? Сколько получаешь? Куда ездишь отдыхать? Какая машина, и когда ты менял ее последний раз? Вот и все, что интересует других. Ну, плюс еще «какое любимое блюдо?» и «есть ли семья?»… Даже если я подробно и добросовестно отвечу на все эти вопросы, что вы узнаете обо мне? И никому не придет в голову спросить, что я чувствую, когда летней ночью смотрю на двух мерцающих в темноте светлячков. Или когда слушаю шелест ветра в зарослях тростника туманным осенним утром.

Творчество каждого из нас предполагает выражение того, что у нас внутри.
Так, если смысл ставить на аватарки все что угодно. Гораздо убедительней ставить свои рентгеновские снимки.

Он говорил, что ему интереснее всего «тихий пейзаж и человек, живущий внутренней жизнью».

Сказки приводят в движение внутреннюю жизнь, и это особенно важно, когда внутренняя жизнь запугана, стеснена или загнана в угол. Сказка смазывает петли и засовы, вызывает прилив адреналина, указывает выход — наружу, вверх, вниз или к нашей беде, прорезает прекрасные широкие двери в казалось бы ранее глухой стене, открывает пути в царство грез, к любви и знанию, назад к нашей подлинной жизни — жизни мудрой дикарки.

Не обладая хоть сколько-нибудь разнообразной внутренней жизнью, человек едва ли сможет насладиться хорошим одиночеством.

С другой стороны, именно оно является необходимой предпосылкой для богатой внутренней жизни.

Вся суть в тебе

Любые ответы, которые вас защищают от неопределённости, не имеют никакого отношения к жизни.

Информация, выводы, ответы, понимание, знание, которое вас защищает от неизвестности и неопределённости, не имеют никакого отношения к жизни.

Разве то, что защищает вас от неопределённости, из которой соткан Бог, является вашей реальностью?!

Всё, что вас спасает от неопределённости и неизвестности, это тот самый мир, в который вас ведут все проводники.

Любое предназначение, любое…
… показать весь текст …

…между тем, что происходило до 1933 года, и тем, что было позже, есть разница: все прежнее прошло мимо нас, оно нас почти не задело, за вычетом немногих убитых или обнищавших; но оно не требовало от нас выбора между самосохранением и предательством. Внутренняя жизнь человека оставалась неприкосновенной.